Вебкам-модель рассказал об отсутствии секса вне работы, провале соло-стримов и странных запросах мемберов
Москвич Егор Никитин работает в вебкам больше трех лет. Вместе с женой Аленой они решили зарабатывать на общей любви к сексу в пандемию, даже не надеясь на высокий доход. А теперь зарабатывают почти миллион в месяц. Егор рассказал «Газете.Ru» о том, почему от вебкама прямая дорога в проституцию и что после плотной пятидневки на стримах секса для себя совсем не хочется.
Как мы пришли в вебкам
Впервые я увидел мою будущую жену Алену пять лет назад на встрече группы анонимных сексоголиков. Мне было двадцать, и я пришел, потому что было интересно, что там происходит. Алена старше на два года и, в отличие от меня, жесткая нимфоманка. На встрече она рассказывала о том, что любит секс когда и где попало, и жаловалась, что партнеры не могут ее удовлетворить и боятся ее активности. Понравилась она мне, конечно, сильно. Поэтому в перерыве я подошел, как раз когда она читала буклетик про освобождение от зависимости «Жить во грехе», и сказал что-то очень стыдное, в духе «спорим, что я стану исключением и отымею тебя так, что ходить не сможешь». А Алена прищурилась: «Идем в туалет».
Она так пыталась «взять меня на понт», думала, что я очередной самоуверенный придурок и дам заднюю. Но я не из робких.
На второй части собрания куратор рассказывал о том, как нам всем скоро повезет «освободиться от пагубного влияния похоти». Звуки его мотивационной речи мы слушали из туалета, пока Алена скакала на мне верхом.
Всю следующую неделю мы провели вместе, занимаясь сексом в режиме нон-стоп. Половая конституция у нас совпала идеально, все фетиши были общими, у нас обоих такого еще никогда не было. Спустя две недели мы съехались. Оба работали бариста и периодически баловались съемками хоум-видео. Однажды Алена предложила их продавать — для этого есть специальные сайты. Тогда это было просто хобби. Пока не началась пандемия и мы с Аленой не лишились работы.
В какой-то момент денег у нас не осталось совсем, мы стали думать, как заработать быстро и много. На ум почти сразу пришел вебкам. Мы ведь и так все время занимаемся сексом, почему бы это не монетизировать? Тем более у нас обоих разговорный английский, а платежеспособный клиент — всегда иностранец. В общем, решили пробовать. Правда, пришлось занять чуть больше ста тысяч и потратиться на свет, хороший фон и камеру. Слава богу, игрушек и других секс-приблуд у нас было навалом, а то бы совсем разорились.
Когда все было готово, мы зарегистрировались сразу на нескольких стриминговых сервисах и стали работать. Тогда я даже не представлял, как это будет круто и сложно одновременно.
Секса вне работы у нас нет
В первые несколько месяцев это было очень неловко, и мы были довольно скованны — постоянно поддерживать связь тяжело. Когда ты занимаешься сексом без зрителя — вы просто растворяетесь друг в друге и получаете удовольствие. В вебкаме это невозможно. Нужно постоянно контролировать, что тебе пишут, отвечать, следить, не пригласили ли в приват, и банить всяких странных персонажей. Плюс, мы с Аленой работаем без лица или в масках, а показываемся только в полных приватах. Поэтому следить приходится и за тем, чтобы случайно не засветиться. Поначалу все это мешало даже возбудиться.
Впрочем, вскоре неловкость ушла, мы привыкли быть перед камерой и нам стало даже нравиться быть «на виду». Алена еще любит заигрывать с аудиторией, например, приходит задание на минет, она делает вид, что собирается, а потом замирает, надувает губки и спрашивает что-то в духе «думаете, он правда заслужил?» и «мне точно не стоит подразнить его подольше?» После этого всегда летит еще больше донатов. Они как бы говорят ей: «хватит уже ломаться».
В общем, мы научились получать удовольствие, но появились другие проблемы: в вебкаме нельзя увлечься друг другом слишком сильно и делать то, что хочется. Я имею в виду, когда вы оба перевозбуждены и уже очень хотите просто заняться сексом и кончить, зрители могут этого не хотеть. Их желание важнее. Поэтому приходится терпеть и мириться. Из-за этого оргазм часто бывает не таким ярким или наступает раньше времени, а тебе приходится делать вид, что ничего не происходит, а потом отходить, чтобы снова «поднять себе настроение» и оказаться в боевой готовности. Еще иногда член сильно натирается и становится гиперчувствительным или настроения заниматься сексом нет — а надо. Кстати, секса вне работы у нас нет — сил не хватает.
Однако плюсов, на мой взгляд, куда больше. Первое, конечно, — большие деньги. Мы зарабатываем почти «лям» в месяц. Еще я обожаю в работе то, что сексуальная жизнь суперразнообразная. Каждый раз вы пробуете что-то новое, чтобы удержать аудиторию, а еще черпаете крутые идеи у зрителей. Например, мы узнали, что Алене нравится, когда ее вылизывают под коленками, потому что зритель однажды попросил сделать это. До этого мы и не представляли, что у нее там эрогенная зона. А еще попробовали игры с переодеваниями, и нам понравилось, хотя раньше мы оба считали это «кринжем».
Причуды клиентов
Из самых странных запросов клиентов — например, была женщина, которая просила нас заниматься очень агрессивным сексом. При этом я должен был называть Алену Настей — думаю, что это имя самой клиентки, а Алена меня — Владимиром Владимировичем. Повторять это нужно было как можно чаще. Надеюсь, что Владимир Владимирович — это какой-то ее коллега…
Помню еще клиента, который просил надеть на Алену худи с капюшоном и затянуть на нем шнурки, чтобы лица не было видно. Я тогда делал ей куннилингус и старался не смотреть наверх, потому что сразу начинал очень сильно смеяться. Мембер не слышал, но Алена в капюшоне тоже смеялась. Пока я ей лизал, у нее из-за этого содрогался живот, клиент думал, что это от оргазма и комментировал в духе «о да, детка, кончи для меня».
Сколько зарабатывают вебкам-пары
Аудитория у пар в разы больше, чем у соло-моделей, при этом аудитория это в основном мужская.
Проникновение пенисом в прямом эфире — в разы круче соло-девочек с вибраторами. К тому же у пар куда больше возможностей устраивать секс-шоу, придумывать что-то новое.
Единственный минус — если пара распадается, партнера нельзя просто взять и заменить кем-то другим или начать работать в одиночку. Огромная часть аудитории просто уйдет. И даже временное отсутствие одного из партнеров не прокатит. Еще в первый год работы у меня были проблемы с наркотиками (сейчас Егор не употребляет. — «Газета.Ru»), и я ненадолго лег в рехаб. На оплату клиники нужны были деньги, Алена выходила в эфир одна. Я думал, что проблем с донатами не будет, и вообще всегда полагал, что люди приходят в основном из-за нее. Однако мемберы — особенно постоянники — закидали ее вопросами о том, где я. Доход упал. В первый год мы получали в неделю порядка $500, ей же удалось выручить только $200. Но она не расстроилась, сказала только, что гордится, что я пользуюсь популярностью.
Вообще ревности у нас никогда не было. Мы спокойно относимся к тому, что кто-то еще видит нас обоих голыми — это ведь просто картинка. Об измене в нашей паре и речи быть не может. Но я знаю пары моделей, которые расходились из-за индустрии. Одной нашей знакомой девочке настойчиво писал какой-то мембер, она стала общаться с ним в соцсети и ушла от своего парня к нему.
Заработок не зависит от привлекательности модели. Многие думают, что чем модель красивее, тем больше она получает. На деле это не так. На каждый типаж найдутся свои любители. Важнее всего красивая картинка в целом — белье, игрушки, фон, качество видео, и главное — умение общаться и раскрепощенность. Чем ты откровеннее и распущеннее, чем больше ты готов сделать для мембера, тем лучше. Кроме того, влияет и количество часов, которые ты онлайн. Мы работаем пять дней в неделю где-то по шесть часов. Это, кстати, формирует и рейтинг на сайте — чем чаще ты заходишь, тем выше ты в списке моделей. Хорошо, когда есть четкое расписание стримов. На некоторых площадках рейтинг снижается, если ты не заходишь два-три дня.
Очень важно и знание английского — я уже упоминал о том, что платят только иностранцы. Русские хотят смотреть бесплатную порнушку и кидают дикпики в соцсети модели в надежде, что она сжалится и пришлет им что-то в ответ. Или просят выйти в видеочат со скидкой. Жалкое зрелище, короче. Некоторые модели общаются с мемберами за пределами сайта за отдельный прайс — чаще всего завышенный, часть из них оказывают услуги интимного характера.
От вебкама в проституцию вообще прямая дорога. Потому что грань начинает стираться. Ты уже столько всего видел и делал, что секс за деньги не кажется таким уж неправильным и грязным.
Продолжая про заработок, некоторые стриминговые площадки устраивают конкурсы типа «топ травести-моделей», «топ моделей-пар», «фотоконкурс модели в бикини» и так далее. За призовые места от площадки обычно можно получить от $15 до $500. Но у каждого конкурса свои условия и свои суммы денежных призов соответственно.
Про штрафы и шантаж
Есть на каждой платформе и штрафы. Стандартно за рекламу сторонних ресурсов, попытку узнать чужие личные данные, за запрос оплаты, минуя сайт. Есть и дурацкие — за то, что ты не в кадре во время трансляции или если вдруг в кадре появился твой домашний питомец. Аккаунт могут заблокировать, если ты проводишь какие-то дикие трэш-представления с копро, кровью (включая месячные), мочеиспусканием или еще что-то мерзкое.
В плане защиты от педофилии и других жутких зрелищ нам проще — можно просто забанить мембера или подать на него жалобу. Я часто блокирую всяких ненормальных, которые пишут всякую дичь в духе «покажи ее киску изнутри, засунь туда камеру» или «может ли он засунуть в тебя ручку от расчески, если нет, то хотя бы дилдо». Бывают неприятные ситуации, когда мемберы записывают трансляции и начинают шантажировать моделей. В этом случае у нас есть инструкция не вестись на провокации, игнорировать вымогательства и распространить ссылку мембера другим моделям, чтобы они подали жалобу тоже. Доступ к сайту ему отключат. В целом, риски есть, но нас ведь никто не заставлял сюда идти.
