Эксперт назвал «три парадокса» российской экономики

Эксперт Брагин назвал три парадокса российской экономики Российская экономика в нынешних условиях характеризуется «тремя парадоксами», считает экономист УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин. Они связаны с трансмиссионным механизмом, ролью экспорта, венчурными инвестициями

В российской экономике на современном этапе ее развития есть несколько парадоксов, которые вызывают «очевидное удивление и непонимание» не только у рынка, но даже у регуляторов и правительства. Такое мнение высказал журналистам директор по анализу финансовых рынков и макроэкономики УК «Альфа-Капитал» Владимир Брагин, передает корреспондент РБК.

Парадокс №1. Ультражесткая политика ЦБ не приводит к снижению инфляции

Еще никогда в истории России реальная процентная ставка (разница между номинальной ставкой и уровнем инфляции.— РБК) не была такой высокой, как в конце 2024 года, указал Брагин. Сейчас она тоже находится «недалеко» от рекордных уровней. Кроме того, «определенную тревогу» вызывают последние данные по инфляции— по итогам января она ускорилась до почти двузначных уровней— 9,92%, отметил экономист. Он констатировал: «ультрамегасверхжесткая» денежно-кредитная политика ЦБ не позволяет достигнуть цели по инфляции в 4%, причем это проблема не только 2022–2024 годов, но и более ранних периодов. Следовательно, что-то не так с инфляционным таргетированием как таковым, делает вывод экономист.

В частности, ЦБ еще ни разу не удавалось побороть инфляцию без укрепления рубля, обратил внимание Брагин. «Если нет укрепления рубля, инфляция просто не сдается»,— отметил он. Эксперт привел в пример 2014 год и ситуацию с курсом в последующие два года. «Тогда ЦБ перешел к плавающему курсу рубля. У нас свободное движение капитала, санкции еще пока не действуют, с экспортом-импортом тоже все хорошо— то есть тоже свободное движение. Что в этом случае произошло? ЦБ поднял ставку, к нам прибежал спекулятивный капитал, рубль укрепился, мы получили снижение инфляции»,— напомнил Брагин.

После начала военной операции, уже совершенно в других экономических условиях, ЦБ снова поднимает ставку, чтобы снизить инфляцию, и она снижается, но и рубль параллельно сильно укрепляется, отметил Брагин. И хотя он оговорился, что в тот момент повышение ставки не было причиной укрепления рубля, тем не менее оно создало благоприятный фон для борьбы с ростом цен. Сегодняже мы видим слабый курс и ускоряющуюся инфляцию. «Попытки побороть инфляцию поднятием ставки в условиях, когда ставка не влияет на курс, приводят к тому, что трансмиссионный механизм не работает»,— заключил экономист.

Он также отметил, что есть еще одна важная особенность российского рынка, которая может сыграть роль при реализации «негативного сценария». «Что такое risk-off (состояние рынка, при котором инвесторы предпочитают наименее рисковые активы.— РБК) в США? Все бегут в доллары, казначейские облигации— самый безопасный актив. Что такое стандартный risk-off в России? Правильно, все тоже бегут в доллары»,— указал Брагин. В результате получается «дурацкая ситуация», когда ставкой регулятор добивается охлаждения экономики, а при первых признаках замедления на рынках начинается risk-off и происходит ускорение инфляции через ослабление рубля.

Экономика России с конца 2024 года вошла в период замедления темпов роста, заявлял ранее глава Минэкономразвития Максим Решетников. При этом ЦБ в последнем прогнозе в 1,5 раза поднял прогноз по инфляции на 2025 год— вместо ожидавшихся ранее 4,5–5% регулятор прогнозирует уровень цен в диапазоне 7–8%. «Основные проинфляционные риски связаны с сохранением отклонения российской экономики вверх от траектории сбалансированного роста и высоких инфляционных ожиданий, а также с ухудшением условий внешней торговли»,— сообщали в ЦБ.

Читать также:

Аузан описал основы нового пакта между населением и властью в России

Парадокс №2. Санкции на российский экспорт не снижают уровень жизни людей и темпы роста экономики

Мы давно, года с 1998-го, живем в парадигме о том, что экспорт— это основа экономики России, сказал Брагин. Исходя из этой логики действовали и зарубежные страны, вводя санкции: «Давайте мы задушим российский экспорт, и тогда России будет нечем финансировать боевые действия на Украине». Что-то у них действительно получилось: объемы экспорта и импорта снизились, констатировал экономист. Однако на экономическую динамику и уровень жизни людей это не повлияло, считает он.

«Мы видим, что у нас добывающая промышленность чувствует себя, ну, так себе. То есть она в последнее время, можно так сказать, «во флэте», и все, что у нас вытягивается, вытягивается обрабатывающей промышленностью»,— констатировал Брагин. По итогам 2024 года реальный ВВП России увеличился на 4,1%, сообщал Росстат. Наибольшее влияние на показатель оказал рост добавленной стоимости в таких отраслях, как информация и связь (+11,9%), гостиницы и рестораны (+9,6%), оптовая и розничная торговля (+6,9%), обрабатывающие производства (+7,6%).

Говоря о воздействии сокращения экспорта на уровень жизни, Брагин отметил, что последний складывается из обеспечения человека необходимыми товарами и услугами. Экспортный сектор их внутри страны не генерирует, отвлекая за рубеж ресурсы, которые моглибы быть использованы для производства товаров и услуг для внутреннего потребления.

«Экспортеры что-то отправили за рубеж, там это все потребили замечательно, а внутреннее производство должно, что называется, стараться за себя и за того парня. И по факту, если мы не получаем встречного движения товаров и услуг, может быть, каких-то геополитических благ, то поддержка избыточного экспорта— это, конечно, очень серьезная нагрузка на экономику»,— считает Брагин.

По данным ЦБ, в 2024 году профицит торгового баланса России (превышение экспорта над импортом) составил $122,6 млрд, в то время как баланс услуг оказался отрицательным— минус $38,1 млрд. При этом реальные доходы россиян выросли в 2024 году на 8,4%— выше прогнозного уровня, а доля домохозяйств, которым не хватает денег на еду, впервые снизилась до нуля.

Парадокс №3. Рынок венчурных инвестиций жив

Несмотря на всеобщее убеждение в обратном, российский рынок венчурных инвестиций жив, считает Брагин. Он рассказал, что курирует направление, в рамках которого производятся инвестиции в непубличные компании с фокусом на отраслях, которые нуждаются в импортозамещении. Это дает потенциал «кратного роста», указал экономист. Среди перспективных проектов он назвал производителей бесконтактных карт, дисплеев и интерактивного оборудования, 3D-принтеров для печати из песка, систем видеонаблюдения.

«В целом рынок упал в десять раз, как-то немножко шевелится, но цифры катастрофически не дотягивают до уровня 2021 года»,— говорил в интервью РБК глава ФРИИ Кирилл Варламов в марте 2024 года.

Поделиться Поделиться Вконтакте Одноклассники Telegram

РБК в Telegram

На связи с проверенными новостями